Наверх На главную

Творчество Федора Михайловича Достоевского даёт бездну мыслей для глубоких размышлений. Самые известные его произведения– «Братья Карамазовы», «Идиот», «Преступление и наказание», «Бесы» - прочитаны многими из нас, они экранизированы, по ним продолжают сниматься фильмы. Но в стороне остаются менее всего замечаемые, но невероятно глубокие рассказы, стоящие целого романа! Один из таких рассказов «Сон смешного человека».

Сам автор назвал его «фантастический рассказ», а герой рассказа называет себя «смешным человеком» - как будто отводя упрёки тех, кто не поймёт этот рассказ, как будто для того, чтобы «не метать бисер перед свиньями». Хотя человек думающий и человек верующий поймут всю его глубину…и ужаснутся.

«Смешной человек» - это типичный человек нашего времени. В большей мере нашего, а не 19 века, когда писался рассказ: это человек равнодушный. Правда, здесь герой осознаёт это. «Я вдруг почувствовал, что мне всё равно было бы, существовал ли бы мир или если б нигде ничего не было…я совсем перестал тогда думать: мне было всё равно». В окружающих людях он видит то же равнодушие: «Они говорили об чем-то вызывающем и вдруг даже разгорячидись. Но им было всё равно, я это видел, и они горячились только так. Я им вдруг и высказал это: «Господа, ведь вам, говорю, всё равно. Они не обиделись, а все надо мною засмеялись».

Пустота должна чем-то замещаться. В сознании обычного равнодушного человека, который не чувствует других людей, не задает себе глубоких вопросов о смысле жизни, Боге, правильном отношении к ближним, живет только в своём мирке, пустота души замещается «житейскими делами» и буйством страстей пораженной человеческой природы. Но герой произведения не видит в этом выхода и решает покончить жизнь самоубийством…

От неверного шага его спасет только встреча с девочкой на улице Петербурга, которая пытается обратить его внимание на своё горе, зовёт его на помощь: в ответ «смешной человек» напускает на себя маску нарочитого безразличия. Достоевский здесь, как и в «Преступлении и наказании», показывает грешника, доводящего грех до самого конца, до логического его завершения (о чём мелкий, «серенький» грешник не дает себе позволения даже думать). Герой доказывает себе, что он не «тварь дрожащая», или, как в этом рассказе, имеет право не замечать ничего, раз уж он понял, что мир пуст от Смысла, что единственная истина в нём – равнодушие ко всему и ко всем.

Однако совесть пробивается даже в таком человеке. «Видите ли: хоть мне и было все равно, но ведь боль-то я, например, чувствовал. Ударь меня кто, и я бы почувствовал боль. Так точно и в нравственном отношении: случись что-нибудь очень жалкое, то почувствовал бы жалость, так же как и тогда, когда мне было еще в жизни не все равно. Я и почувствовал жалость давеча».

То, что происходит дальше, утверждает и героя, и читателя в глобальных истинах, которые доносит для человека Православное христианство.

Во сне, которым заканчивается полный напряжения день главного героя, он стреляет в себя… и вместо небытия обнаруживает, что сознание его продолжает быть: «с выстрелом моим все во мне сотряслось и все вдруг потухло, и стало кругом меня ужасно черно. Я как будто ослеп и онемел, и вот я лежу на чем-то твердом, протянутый, навзничь, ничего не вижу и не могу сделать ни малейшего движения. Кругом ходят и кричат, басит капитан, визжит хозяйка, - и вдруг опять перерыв, и вот уже меня несут в закрытом гробе. И я чувствую, как колыхается гроб, и рассуждаю об этом, и вдруг меня в первый раз поражает идея, что ведь я умер, совсем умер, знаю это и не сомневаюсь, не вижу и не движусь, а между тем чувствую и рассуждаю».
Бессмертная душа самоубийцы оказывается надолго привязанной к мёртвому телу, переживая, всё случающееся с ним, пока наконец волей Божией не отрешается от него и не получает урока, перевернувшего всю жизнь человека! Некое духовное существо встречает его: «я был взят каким-то темным и неизвестным мне существом, и мы очутились в пространстве… Я знал, что оно имело как бы лик человеческий. Странное дело, я не любил это существо, даже чувствовал глубокое отвращение. Я ждал совершенного небытия и с тем выстрелил себе в сердце. И вот я в руках существа, конечно, не человеческого, но которое есть, существует: "А, стало быть, есть и за гробом жизнь!"-подумал я с странным легкомыслием сна, но сущность сердца моего оставалась со мною во всей глубине».
А далее автор показывает главную истину.

Герой оказывается в обществе совершенных людей, на райской земле: «Лица их сияли разумом и каким-то восполнившимся уже до спокойствия сознанием, но лица эти были веселы; в словах и голосах этих людей звучала детская радость. О, я тотчас же, при первом взгляде на их лица, понял все, все! Это была земля, не оскверненная грехопадением, на ней жили люди не согрешившие…» Люди неравнодушные, они «как бы все уже знали, так мне казалось, и им хотелось согнать поскорее страдание с лица моего».

Но кончается всё тем, что герой рассказа «развратил их всех! Как это могло совершиться - не знаю, не помню ясно. Сон пролетел через тысячелетия и оставил во мне лишь ощущение целого. Знаю только, что причиною грехопадения был я. Как скверная трихина, как атом чумы, заражающий целые государства, так и я заразил собой всю эту счастливую, безгрешную до меня землю. Они научились лгать и полюбили ложь и познали красоту лжи. О, это, может быть, началось невинно, с шутки, с кокетства, с любовной игры, в самом деле, может быть, с атома, но этот атом лжи проник в их сердца и понравился им. Затем быстро родилось сладострастие, сладострастие породило ревность, ревность - жестокость... О, не знаю, не помню, но скоро, очень скоро брызнула первая кровь: они удивились и ужаснулись, и стали расходиться, разъединяться».

Поражает, что падение человека совершилось с мелкого греха! «Невинно», с шутки, с кокетства… Своей греховностью герой, как инфекцией, заразил окружавших его невинных людей. Как тысячи людей вокруг праведника спасаются, так тысячи вокруг грешника гибнут!.. И даже мелкий грех не может быть невинным. Архиепископ Иоанн (Шаховской) в своей книге «Апокалипсис мелкого греха» утверждает, что именно мелкий грех доводит человека до гибели души. Сегодня разрешил себе «невинный» грех, завтра сможешь разрешить себе бОльшее.

И тут в герое проснулось сострадание и настоящая любовь к людям с осознанием своего греха! «Я ходил между ними, ломая руки, и плакал над ними, но любил их, может быть, еще больше, чем прежде, когда на лицах их еще не было страдания и когда они были невинны и столь прекрасны. Я полюбил их оскверненную ими землю еще больше, чем когда она была раем, за то лишь, что на ней явилось горе. Увы, я всегда любил горе и скорбь, но лишь для себя, для себя, а об них я плакал, жалея их. Я простирал к ним руки, в отчаянии обвиняя, проклиная и презирая себя. Я говорил им, что все это сделал я, я один, что это я им принес разврат, заразу и ложь!»

Герой не обвиняет никого, кроме себя. Своей кровью он хочет искупить вину перед народом, который он теперь так возлюбил. По сути, через своё сердце, свои любовь и сострадание герой приходит к идее искупительной жертвы. Жертва равна любви. Мы знаем жертву Праведника и Творца Иисуса Христа за свободно выбранный грех своего творения. А здесь жертва грешника за согрешающих собратьев в любви к ним и сознании своего греха, какова должна быть и наша жертва, наша любовь! «Я умолял их, чтоб они распяли меня на кресте, я учил их, как сделать крест. Я не мог, не в силах был убить себя сам, но я хотел принять от них муки, я жаждал мук, жаждал, чтоб в этих муках пролита была моя кровь до капли. Но они лишь смеялись надо мной и стали меня считать под конец за юродивого. Они оправдывали меня, они говорили, что получили лишь то, чего сами желали, и что все то, что есть теперь, не могло не быть. Наконец, они объявили мне, что я становлюсь им опасен, и что они посадят меня в сумасшедший дом, если я не замолчу».

На нескольких страницах Достоевский показал весь путь мира: от райского пребывания до последних дней. Показал глубинные понятия христианства в прямом переживании человека! Каждый человек, как герой этого рассказа, может считать и себя виновным в бедах ближних своих, ибо если бы он был свят, тысячи вокруг бы спаслись, по слову преподобного Серафима Саровского. От МЕНЯ зависит то, какими будут мои дети, муж или жена, родители, друзья. Спасутся ли они, спасусь ли я. Есть и их свободная воля, но если они не видят во мне того, у кого можно найти утешения в горе, с кем можно разделить радость, попросить совета, кому хочется подражать - через МЕНЯ они лишаются шанса на вечное спасение. Господь найдёт и другие пути, но ты не явил любви…

Здесь мы наметили только основные моменты. Обязательно найдите время и прочитайте 20 страниц, которые гораздо глубже позволят вам понять нашу веру и не просто осознать, но прочувствовать глубокие её истины.

На главную | Наверх | Написать письмо | Вопрос священнику | Наша страница
При перепечатке ссылка на Miass-Hram.Ru обязательна

Яндекс.Метрика
Joomla templates by a4joomla