Страницы истории и культуры

Все дальше от нас Великая Отечественная. Уже совсем немного осталось в живых ее участников. Тем ценны для нас и наших потомков воспоминания и «живые рассказы» тех наших соотечественников, которые прошли через горнило войны. Не только через окопы и ожесточенные сражения, но и через фашистские лагеря. Опыт стойкости, твердости, беспримерного мужества этих людей свидетельствует: большинство имело крепкий духовный стержень. Их дух, поддерживая изнемогавшие тела, подпитывала любовь к Родине, вера в Победу. Не только праведного оружия, но и сил добра над  фашистским зверем. Наиболее разительно это проявлялось в концентрационных лагерях, где сама жизнь заключенных теплилась и держалась только на этом.

Вспоминаю свою встречу с бывшим узником Бухенвальда Гавриилом Гаврииловичем Поповым, уроженцем Саткинского района, в последние годы своей жизни проживавшего с супругой Александрой Ивановной в Миассе. Когда мы беседовали в 2002 году, ему было уже 86 лет. Он хоть и без особой охоты начал вспоминать те далекие, страшные и тяжелые для него годы, но, разговорившись, достаточно обстоятельно нарисовал потрясающую картину содержания советских военнопленных в немецко-фашистских концентрационных лагерях, в том числе самом известном – Бухенвальде. Несколько раз он прерывал рассказ, усилиями воли сдерживая подступавшие к глазам слезы. Это умение не поддаваться эмоциям, свидетельствовавшее о душевной крепости, многое объясняло в биографии офицера, прошедшего через ад фашистских лагерей.

Между тем Гавриил Гавриилович считал себя человеком, которому в тех условиях изрядно повезло. Это необычное везение сопутствовало ему, как он полагал, с молодости. Выходец из рабоче-крестьянской среды, он успешно окончил Владикавсказский педагогический институт. По распределению приехал в Миньяр Челябинской области, где – так получилось - и года не проработал учителем физики в средней школе. Столь же недолго пребывал в роли молодого мужа и отца – был направлен на военные сборы во Владивосток, обучался на командира взвода связистов. События на Хасане не позволили ему в срок отправиться домой. С боевых действий вернулся в звании лейтенанта, продолжил работать в школе, правда, уже в поселке Бердяуш. Отсюда и призывался, когда началась Великая Отечественная.

Вряд ли можно назвать удачей то, что он оказался в Вяземской группировке советских войск, окруженной и разбитой немцами осенью 1941 года. Но счастливый жребий выпал ему и здесь, не дав бесславно сложить голову в числе большого количества отрезанных от фронта красноармейцев.

-  Двенадцать дней мы прорывались с боями сквозь

плотное кольцо врага, не имея запаса продуктов и патронов, - рассказывал Попов. – Когда от взвода остался я и мой товарищ, вышли к небольшому селу. На ночлег попросились в дом к старику, к которому под утро ворвались немцы. Нас взяли в плен сонными, не успевшими схватить оружия. К тому же я был ранен осколком минометного снаряда в спину и не мог оказать даже физического сопротивления.

Так, с первого года войны 26-летний Гавриил Попов – в фашистской неволе. Страшная картина уничтожения десятков тысяч советских военнопленных предстала перед ним в лагере Лесном, через который его “пропустили” вместе с другими доходягами.

- Фашисты издевались над нами, бросая за “колючку”

кусок мяса, - не без содрогания и дрожи в голосе вспоминал бывший заключенный. – Когда сотни голодных пленных, сминая друг друга, кидались за этой “приманкой”, по толпе  открывали огонь из автоматов.

Не прельстили его и посулы хорошего харча и  удовольствий, предлагаемых посланцами Власовской армии. Он был комсомольцем и хорошо представлял, что рекрутов набирают из числа сломленных духом или предателей.

“Кочуя” не по своей воле из одного лагеря в другой, Попов оказался в Германии, в отряде заключенных, используемых на сооружении бомбоубежища. Здесь он задумал побег, к которому стал готовиться с двумя другими военнопленными. Во время неожиданного налета британской авиации, воспользовавшись паникой среди охранников, вместе с товарищами покинул охраняемую территорию. Более месяца троица беглых перемещалась, в основном ночами, по вражеской стране, перебиваясь украденными в населенных пунктах продуктами. Пока не совершила роковую ошибку, дважды наведавшись в один и тот же поселок за провиантом. Его жители устроили облаву, и вскоре схваченные “русские воры” были сданы в полицию. Затем – тюрьма, наказание резиновыми палками и этапирование в Бухенвальд.

-   В этом лагере я пробыл больше года – с февраля 44-

го по апрель 45-го, - продолжал Гавриил Гавриилович. – Как раз в этот период здесь был зверски убит Эрнст Тельман, лидер немецких коммунистов. Лагерь и был создан в 1937 году для содержания в первую очередь антифашистов из Германии. Одно время тут балом правили уголовники, но само лагерное начальство отказалось от их “услуг”, уличив в воровстве выдаваемых продуктов. Практически со дня возникновения Бухенвальда в нем действовала подпольная организация, руководимая немецкими коммунистами. Когда я попал в лагерь, организация эта имела значительное влияние среди заключенных. Благодаря ее людям я избежал верной гибели.

Вначале Попов содержался в малом лагере, узники которого трудились на каменоломне. На его полосатой робе в двух местах имелись красные полоски, на которых значился “беглый”. По таким заключенным охранники имели право стрелять по ничтожному поводу. Узнав, что он – пленный офицер, члены подпольной организации устроили ему тщательную проверку, после чего включили в свои ряды. Было подстроено так, что Попов получил номер умершего заключенного, не числившегося в штрафниках. И был переведен в большой лагерь, где условия содержания значительно отличались.

- Так под чужим номером я избежал возможных пыток

и смерти, - говорил Попов. – Вместе с другими работал на оружейном заводе. Нас охраняла известная эсэсовская бригада “Мертвая голова”, уже побывавшая на восточном фронте, а потому не очень зверствовавшая. Многие эсэсовцы, надеявшиеся уцелеть после неминуемого прихода американцев, которые подступали к  тем краям, сотрудничали с подпольщиками. Они не обыскивали рабочих, выносивших с завода детали оружия. Организация готовила восстание, предотвратить его фашисты были уже не в силах.

Ужасы Бухенвальда, запечатленные в многочисленных архивных документах, не коснулись Попова. Он избежал участи 56 тысяч узников 18 национальностей, замученных и сожженных в печах крематория (“БСЭ”). Вспоминал Гавриил Гавриилович другое: бригадирами или капами были в основном бывшие партийные вожаки. По вечерам во многих бараках читали выпускаемую подпольщиками газету. В иных умудрялись отмечать революционные праздники.

Однако, несмотря на активную подпольную работу немецких коммунистов, застрельщиками восстания стали не они, а, как утверждает Попов, советские военнопленные, составлявшие к тому времени треть организации.

- 25 блок бросился рвать проволочное ограждение, предварительно отключенное от напряжения, а 44-й, в котором находился я, двинулся к воротам и взломал их.

Хорошо помню надпись на этих воротах “Каждому –

свое”, которую нацисты трактовали на свой лад, - вспоминал бывший узник. - Без единого выстрела охрана разбежалась и не препятствовала восставшим. Американцы были в пятидесяти километрах от лагеря, исход войны солдатам рейха был ясен, а потому погибать зря никто не хотел.

Восставшие надели кожаную форму, которой “разжились” на складах лагеря.  С трофейным оружием в руках вошли в город Веймар, который никто не оборонял. Гавриил Гавриилович хорошо помнит жуткий страх на лицах попадавших навстречу горожан, ожидавших жестокой расправы. Но восставшие заключенные “сводили счеты” только с эсэсовцами, переодетыми в армейскую форму.

Вошедшие в город американцы потребовали от освободившихся узников сдать оружие, но те сделали это только после прибытия и приказа советского полковника.

Дальше Попова и других бывших пленных офицеров долго проверяли в резервном полку на границе с СССР. Страшная по тем временам служба СМЕРШ не нашла в военной и лагерной биографии нашего земляка поступков, означавших предательство. Осенью 1945 года он вернулся в свой родной Бердяуш и пошел учительствовать в школу.

Потом – все, как у многих. С элементом присущего ему везения: поднял на ноги шестерых детей, дав им всем высшее образование. За многолетнюю добросовестную работу в школе не раз поощрялся и был избран заместителем  председателя поселкового совета. После смерти жены заключил брак с ее двоюродной сестрой, вдовой, назвав своими еще и ее троих детей. Переехал в ее квартирку в Миасс, куда то и дело приезжали навестить и поддержать стариков дети и многочисленные внуки, многими из которых дед по праву гордился. На девятом десятке лет он был еще довольно крепок. В том числе и потому, что дух его не сломили ни война, ни плен, а в мирной жизни он имел чистую совесть и надежный семейный тыл.

На снимке: Г. Попов после восстания в Бухенвальде (в центре)

• Назад
• Вперёд