Страницы истории и культуры
Продолжаем публиковать главы из книги челябинского писателя Анатолия Лобашева «Верою побеждали», посвященной трагическим страницам истории православия на Южном Урале. Наш интерес ограничен преимущественно городом Миассом.
Организация «ПУХ»
Пять толстых томов миасско-каргопольского дела - результат четырехмесячного следствия, которое было сфальсифицировано от начала до конца. Обвинительное заключение в основном состоит из фраз: «у себя на квартире говорил…», «говорил в присутствии свидетеля…», «высказывал взгляды…», «вел разговоры среди колхозников». И на основе этих вряд ли чем-то угрожавших советской власти «фактов» было «состряпано» дело о некоей якобы созданной контрреволюционной организации «Партия угнетенных христиан» (ПУХ).
Миловидову и Усольцеву в 1937 году было 60 лет. Коптягину и Тетерину - 59. Успенскому -61 год. Малышеву - 75 лет. Петрову - 69. Ананьину и Афанасьеву - 68. Лапину - 67. Руфицкому - 64. Соловьеву - 63. Сотникову и Грамолину - 58. Баранову - 59. Каменскому и Нестерову -52. Баеву - 54 года. Носову -51 год. Самые молодые: Юлия Мальцева - 42 года, Воинственский - 43.
Лишь пятеро обвиняемых ранее не судимы. Глеб Коптягин дважды сидел в тюрьме, затем в концлагере. Филимон Ананьин четырежды привлекался за контрреволюционную деятельность (в 1918,1920, 1923 и 1930). Лапин дважды привлекался (в 21-м и 35-м гг.). Соловьев полгода сидел в тюрьме в 1930 г. Афанасьев в 1923 году на год заключен в концлагерь. Мальцева два года сидела в тюрьме, Баев дважды привлекался ОГПУ за контрреволюцию. Петров шесть лет провел в концлагере. Баранов, Соловьев и Успенский также арестовывались органами ГПУ.
Сколько же мужества и веры нужно было иметь этим людям, чтобы, пройдя лагеря, тюрьмы, бесконечные допросы, а нередко и пытки, вновь возвращаться к служению Богу и людям.
Пожалуй, самым страшным для священников было то, что их лишали духовной опоры, вменяя им в вину несуществующие уголовные преступления. Наверное, даже первохристианам, идущим на смерть, было легче, потому что они открыто сражались за веру Христову. И это придавало им силы, освящало их подвиг Божией благодатью. Нашим новомученикам предстояло вытерпеть совсем иное. Им не предлагали отказаться от веры, да и вообще о вере как таковой речи не шло. С ними разговаривали как с уголовниками. В этом была самая жестокая пытка для православных.
Большевики использовали весь многовековой опыт борьбы с христианством, выбрав самый изощренный вариант. Вождям и идеологам большевизма было известно, что открытая борьба с православием может привести к их полному поражению. Поэтому все делалось тайно от народа, но в застенках над людьми издевались грубо, топорно, с расчетом на то, чтобы привести верующих в такое состояние, в котором они не смогут сохранить мирность души, в покаянии и молитве обретая Божью помощь.
Нет, не забыл «вождь всех времен и народов» уроков, полученных в духовной семинарии. Сила православия в покаянии и прощении врагов - понимал он. Именно с этим и боролся, положив в основу планомерного уничтожения Православной Церкви такую тьму лжи, клеветы, унижений и физических истязаний, что противостоять этому казалось невозможно.
Святые отцы утверждали, что единственное оружие против сил зла - покаяние, смирение и терпение.
Макарий Великий говорил: 2Божии человеки должны приуготовлять себя к борению и подвигу...христиане должны переносить скорби, внешние и внутренние брани, чтобы, принимая на себя удары, побеждать терпением. Видишь, как пророки, хотя в них действовал Дух, всегда гонимы были единоплеменниками? Видишь, как Господь Который есть путь и истина, гоним был не иным народом, а своим? Мы не должны изумляться сему: истине необходимо быть гонимою».
Исаия Отшельник:
«Три добродетели сообщают непрестанно свет уму: невидение злобы ни в одном человеке, благотворение нанесшим обиды, перенесение постигающих скорбей без смущения. От этих трех добродетелей рождаются три большие: невидение злобы человеческой рождает любовь; от благотворения делающим зло стяжается мир; невозмущенным терпением попускаемых страстей доставляется кротость».
Но многим ли под силу выполнить эти заповеди святых отцов?
Большевики считали, что их пыток и издевательств не выдержит никто. Ломались на первых же допросах самые волевые, мужественные люди - военачальники, директора заводов. А священники и простые православные крестьяне стойко переносили скорби. Пройдя не по одному разу тюрьмы, ссылки, лагеря, они вновь возвращались к служению Богу и людям, не боясь ни пыток, ни смерти. Более того, мы видим в этой книге, как, зная, что ждет их на священническом пути, рукополагались в священство в страшные годы борьбы с Церковью самые что ни на есть «простецы», люди из народа. И шли на свою Голгофу несломленными и не утратившими веры.
Борьба большевиков с Православием была не политической и даже не идеологической, а в истинном смысле борьбой духовной. Все эти декреты, постановления, протоколы допросов были чисто внешней оболочкой. Сутью же всего происходящего было то, что силам зла, действовавшим через большевиков, было необходимо сломить Церковь и народ духовно, выкорчевать истинную веру, предложив взамен языческий суррогат - веру в торжество коммунизма (а если говорить точнее - сатанизма) и слепое поклонение вождям.
В середине 30-х силы антихриста уже поняли свое поражение и в бессильной ярости начали «последний и решительный бой», беспощадно уничтожая тысячи и тысячи православных, уже не утруждая себя ни видимостью законности, ни публичными процессами, ни идеологической трескотней.
Святой Иоанн Кронштадтский писал:
«Последователи Христа распятого должны были бороться не с людьми только, с их нечестием, невежеством и злобой, но с целым адом, с сатаною и его споспешною силою, ибо бесчисленные гонения воздвиг на Церковь Христову сам сатана, имея своими орудиями нечестивых людей…Если бы не укрепляло мучеников евангельское слово Господа И исуса Христа, из которого и едина йота не погибнет, если б не слово его: «Блаженны изгнанные правды ради; не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить» (Мф.10,28)…если бы не укрепляла их благодать Его, то кто бы из них мог вытерпеть такие ужасные гонения, такие бесчеловечные мучения!»
НЕ забудем подвиг православных, не убоявшихся смерти, сумевших с Божией помощью противостоять сатанинской силе, сохранить свою честь и веру, пройдя воистину крестный путь…
В деле мы однаружили аккуратные конверты под одним и тем же названием - «Меморандум». В них - анкеты арестованных миасских священников за подпиью КАдкина. Пункт 12 анкеты звучит так: «Можно ли вербовать арестованного и для какой работы?» Ответ во всех анкетах один и тот же: «Вербовке не подлежит».
В обвинистельном заключении по миасско-каргопольскому делу отмечается, что виновными себя не признали лишь Миловидов, Баев, Носов, Малышев и Тетерин.
Но вот что говорили обвиняемые на судебном заседании Челябинского областного суда спецколлегии 10-12 июля 1937 года:
«Грамолин: Виновным я себя не признаю. Даваемые мной на предварительном следствии показания не соответствуют действительности…ибо я написал свои показания под диктовку
следователя.(От последнего слова отказался.)
УСОЛЬЦЕВ: Виновным я себя не признаю. Я был в нервном состоянии, потому на следствии подписывал все, что мне давали…я подписывал протоколы по принуждению.
ПЕТРОВ: Виновным я себя не признаю.
ВОИНСТВЕНСКИЙ: Виновным я себя не признаю. Я ни в какой контрреволюционной организации не состоял. Свидетели на меня показывают ложно.
АФАНАСЬЕВ: Виновным я себя не признаю. Я никогда ни от кого не слыхал о наличии контрреволюционной организации. Я никогда не клеветал на советскую власть и не восхвалял фашистов.
МИЛОВИДОВ: Виновным я себя не признаю. В 1934 году один обновленец мне говорил, что советская власть в 1937 году сделает полный разгром староцерковников, и в этом я убедился на фактах. Я ананьину никаких заявлений не передавал, не писал писем-инструкций. Я не создавал контрреволюционной организации в Челябинске…я никак не мог создать какую-то организацию «ПУХ»…В Челябинск я никого не посылал с листовкой…Я знаю, что советская власть нас всех, староцерковников, хочет пересадить в тюрьмы и после взяться за обновленцев. За это говорит и сталинская конституция. Я отказываюсь от всех своих показаний, ибо они взяты от меня силой… Ананьин на меня показывает ложно, и за это Бог его накажет… Кто писал листовку? Я думаю, что обновленцы, так как обновленцев поддерживает НКВД.
БАЕВ: Виновным себя не признаю. Я никогда не состоял в контрреволюционной организации, т.к. меня никто и не думал вербовать, да и не вступил бы, ибо мы, церковники, далеки от политики.(От последнего слова отказался.)
МАЛЫШЕВ: Виновным я себя не признаю. Я никогда не был в организации так называемой «ПУХ»…Я только вот на суде узнал, что существует так называемая «Партия угнетенных христиан»…(Его последние слова на суде: «По своим годам и своему здоровью я стою на краю могилы, а потому прошу суд дать мне умереть на своей родине и на свободе»)
НОСОВ: Виновным я себя не признаю. Я нигде не вел никакой антисоветской агитации, а также не состоял ни в какой контрреволюционной организации. Свидетели на меня показывают ложно.
ТЕТЕРИН: Виновным я себя не признаю.
КОПТЯГИН: Виновным я себя не признаю…я получил это письмо в то время, когда Миловидов был арестован, и сразу сдал письмо в НКВД…
КАМЕНСКИЙ: Виновным я себя не признаю. Я не состоял ни в какой контрреволюционной группе и всех здесь обвиняемых я не знаю, за исключением Коптягина и Баева. Об организации «ПУХ» я ничего не знаю».
Из последнего слова епископа Антония:
«Все мое преступление создано из-за листовки. Это неверно. По всему процессу не было видно, чтоб эти листовки я писал и передавал. Я сидел в тюрьме, когда передавали эти листовки… Экспертиза моего почерка неверна…За одно дело дважды не судят, а меня судят и омскому делу, и по челябинскому. Я отрицаю организацию так называемой «партии угнетенных христиан». Смешно думать, чтобы я мог организовать из старых дряхлых людей вооруженное восстание…».
Все попытки властей провести даже видимость суда над православными кончались поражением большевиков. Вот и на этот раз 12 священников на суде не признали своей вины, многие отказались от якобы «чистосердечных признаний», сфабрикованных следствием.
Впрочем, большевистский суд и не думал с этим считаться.
Епископ Антоний приговорен к смертной казни.
Коптягин, Лапин, Соловьев, Грамолин, Ананьин, Руфицкий, Сотников, Воинственский, Носов и Каменский приговорены к 10 годам концлагерей. Баев, Афанасьев и Успенский осуждены на 8 лет каждый. Нестеров и Мальцева - на 6 лет. Тетерин, Баранов, Усольцев, Петров и Малышев - на пять лет.
Однако советская власть этот приговор безвинным людям посчитала «мягким» и отменила решение суда, направив дело на «доследование», а на самом деле - на вынесение расстрельных приговоров всем до одного участникам миасского дела.
Были ли эти люди хоть в чем-нибудь виноваты? Разумеется, нет.
Мы расскажем лишь о двух обвиняемых по миасскому делу.
(продолжение следует)
- Подробности
- Автор: Валерий Георгиев
- Категория: Страницы истории и культуры
- Просмотров: 6184