Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.
Еще одна подготовительная неделя к Великому Посту. Неделя о блудном сыне. Сегодня мы слышали в воскресном евангелии, как Спаситель мира рассказал Своим ученикам притчу, которая многому и нас учит. Здесь мы видим и безграничную любовь отца всепрощающую и учимся тому, как мы должны прощать согрешающим против нас. Мы видим искреннее горячее раскаяние блудного сына, ушедшего «на страну далече», предавшего своего отца, унизившего его, расточившего всё полученное наследство с блудниками и пьяницами, опомнившегося в конце концов и вернувшегося домой с покаянием. И мы видим старшего сына, который от отца никуда не уходил. Но, тем не менее, образ этого человека, который, вроде бы, исполнял все заповеди и всегда был рядом с отцом, является для нас с вами поводом к размышлению о самих себе, таким, своего рода, грозным предостережением.
Как звучит эта притча? Жил некий человек и было у него два сына. И вот младший как-то сказал отцу: «Отче, выдели мне ту часть имения, которая положена мне по наследству». Другими словами это звучало так: «Я не хочу ждать, пока ты умрешь, и мне достанется эта законная часть владения, я хочу сейчас всем владеть». Конечно, это жестокие слова, никакой любви, никакого уважения в них нет, и только остается поражаться, действительно, любвеобилию отца, его мудрости, что он не стал спорить со своим сыном, не стал защищать имение свое, которое он собирал тяжким трудом всю жизнь свою, которое готовил как раз для своих детей. Он беспрекословно выполняет волю своего сына, отдает ему положенную часть имения. Сын уходит с этими богатствами «на страну далече», как говорит евангелист, то есть очень далеко от родного дома, так, чтобы никто не мог бы его ни видеть, ни контролировать. Стал жить по-своему, жить так, как ему хочется. И мы слышим, как он жил: в притче говорится – с блудниками и пьяницами, и очень скоро растратил своё имение.
Наступает голод в той стране, и все те люди, которые называли себя его друзьями, пока у него были деньги, которые пользовались его средствами, ели-пили за его счет, куда-то все испарились. Он остался один, никому не нужен, брошен всеми. Пытался найти себе хоть какое-нибудь пропитание, с большим трудом договорился с жителем той страны о том, чтобы ему разрешили хотя бы пасти свиней. И вот он, умирая с голоду, пытается есть ту пищу, которую свиньям дают, но ему и это не позволяется. И вот он приходит в себя и говорит: «Что же я делаю? Как я живу? У моего отца наёмные работники (рабы!) в избытке хлеб едят, а я здесь, его родной сын, умираю с голода!» И говорит сам себе: «Встану, пойду к отцу своему и скажу ему: «Отче, согрешил я на небо и пред тобою и уже недостоин называться твоим сыном, прими меня хотя бы в число своих наёмников». Встал и пошел к своему отцу.
Отец увидел своего сына ещё издалека, как пишет евангелист, выбежал ему навстречу, и как только сын начал говорить эти свои заученные слова, которые он дорогой повторял – как бы репетировал, как он будет каяться перед отцом, отец даже не дал ему договорить: бросился на грудь к нему, прижал его к себе, заградив покаянные уста любовью своею, покрыв любовью грехи своего блудного раскаявшегося сына, и приказал своим работникам привести упитанного тельца, заколоть его, накрыть стол и устроить пир, и говорит всем: «Будем есть, пить и веселиться, потому что мой сын был мертв и ожил, пропал и нашелся».
В это время возвращается с поля старший сын, который все эти годы был рядом с отцом, работал на поле вместе с ним, приумножал то состояние, то имение, которое было у отца. Он слышит ликующие крики, песни из дома и в недоумении обращается к одному из слуг и спрашивает: «Что там такое происходит?» Ему говорят: «Твой брат нашелся, пришел твой брат, и отец по этому поводу от радости решил устроить пир, закололи тельца, накрыли стол, все сейчас празднуют». И старший сын разгневался, отказался войти в дом, где находился его нашедшийся младший брат.
Отец, узнав об этом, выбежал навстречу своему старшему сыну и точно так же с любовью умолял его войти. «Моляше его», - пишет апостол, уговаривал его. Сын же противится отцу и говорит: «Этот сын твой», - он даже его своим братом не может назвать, поскольку гнев душит его, переполняет его сердце. «Этот сын твой, - говорит он в гневе, в осуждении, - с блудниками и пьяницами растратил всё имение, а теперь ты ради него тельца упитанного заколол, устроил здесь пир. Я же никуда от тебя не уходил, всегда был рядом, исполнял все твои повеления, а ты мне за все эти годы даже козлёнка не дал, чтобы я с друзьями мог повеселиться». И отец ему говорит: «Чадо! Всё, что моё – твоё. Радоваться же следует в этом случае тому, что брат твой, - подчеркивает отец, - был мёртв и ожил, пропал и нашелся».
Сколько мыслей, сколько уроков в этой истории! Святые отцы говорят, что если бы случилось так, что всё Евангелие было бы по какой-то причине утеряно, то сохранившаяся одна бы эта притча восполнила бы собой всё – здесь обо всём сказано! Как любит Отец, как мы с вами любим, умеем или не умеем это делать. Посмотрите, как он встретил своего блудного сына. Сын ещё вдалеке идёт, он его уже увидел. Как это может быть? По одной только причине: значит, отец ждал его возвращения. Есть такая картина, на которой изображено, как отец стоит на пороге дома и вглядывается напряженно вдаль на дорогу – не появится ли его сын? Ожидает его, молится за него, переживает за него. И, естественно, как только сын появился на горизонте, отец бежит ему навстречу, не даёт ему даже сказать слова покаяния – видно же, почему он пришел. Сын только начал говорить – и уже всё понятно, не нужны эти слова.
Почему он так быстро и легко простил? Потому что любит. Он его простил сразу, и только переживал за него, когда сын был где-то «на стороне далече» и погибал там от грехов своих, и молился за то, чтобы закончилось время погибели его и началось время спасения. И когда он только увидел своего сына и понял, что это случилось, прощение уже было на сердце! Нам надо научиться так прощать, братья и сестры. Сразу прощать, быстро и бесповоротно, не возвращаясь уже к этому. Потому что когда нас просят простить, а мы к этому не готовы, это видно: и на нашем лице, и в наших словах, и в наших жестах, в тоне, которым мы говорим слова прощения. Мы делаем некое усилие, и человек, который просит у нас прощение, это чувствует, он видит, как нам тяжело бывает, а иногда и невозможно простить. Мы, может быть, говорим эти слова, но внутри мы с ними сами не согласны. В них чувствуется: да, я, так уж и быть, прощу тебя на этот раз, но смотри, чтоб больше этого никогда не было – и подобные различные слова, или мысли, или намёки.
Не так прощает Отец. Он прощает сразу и навсегда, и никогда потом не вспомнит, никогда потом не попрекнёт тем, что ты когда-то против него согрешил, потому что он любит по-настоящему. Если бы нам так научиться прощать! Блудный сын должен явиться для нас примером искреннего глубокого раскаяния, действенного раскаяния. У нас ведь тоже часто бывает, когда мы признаемся себе в своих грехах, как и он признался. Он понял, в какой жизненный тупик он зашел, когда голод начался. Этот голод в духовном смысле нужно понимать: грех опустошает душу, человек, действительно, становится неспособным, бесчувственным, грех полностью порабощает свободную волю человека – любой грех. Здесь говорилось о блудниках и пьяницах, но не только эти два греха так могут повлиять на человека опустошающее, любой грех: зависть, осуждение, сребролюбие и прочие и прочие грехи. Эта пустота духовная, духовный голод страшный, от которого человек начинает умирать и уже готов есть пищу, которую свиньи едят, то есть жить и в духовном смысле как животное. Но не получается, хозяева той страны греха не дают даже и этого, унизили так человека в духовном плане, что он даже хуже нечистого животного стал: свиньям можно эти рожцы есть, а ему нет.
Но ведь грешник сам себя унижает до скотского состояния совершая поступки, недостойные человека.
Рано или поздно, но происходит отрезвление у человека, у каждого грешника такой момент в жизни есть, когда он останавливается, задумывается и смотрит на себя, и это момент истины – что он предпримет в этот момент?
Господь даёт каждому шанс на спасение. И, конечно, многие грешники, когда приходит этот момент, говорят себе: «Да, я действительно грешник, я это сделал и то совершил». Но дальше что? Вот у этого блудного сына слово завершилось делом: «Надо идти покаяться, надо изменить это всё, прекратить такую жизнь, надо начать всё сначала. Пойду к отцу и покаюсь». И он действительно это сделал – встал и пошел. В этом ключевой момент образа блудного сына– он это сделал. Многие же грешники в современном мире говорят себе: «Да, надо что-то делать». Понимают, что не так живут, но откладывают момент исправления своей жизни на когда-то там потом – с понедельника, со следующего месяца и т.д. Находят различные уважительные причины, чтобы отложить этот спасительный момент.
Если так человек поступает, это говорит об одном: он неспособен, у него нет сил, нет мужества для того, чтобы признаться себе в том, чтобы признаться себе окончательно, честно самому себе в том, кто он есть на самом деле. В любом случае, значит, у такого человека присутствует самооправдание, самоуспокоение, саможаление. Смотрит на себя, ковыряет эти болячки греховные и от этого некое странное удовольствие получает, любуется своим низким греховным состоянием. Вместо того, чтобы, действительно, пресечь в себе развитие греха, встать и пойти к Отцу своему Небесному, то есть пойти покаяться, начать жить по-другому.
Вот чем блудный сын должен быть для нас назидателен в этой притче – своим мужеством, умением не только желать спасения, но и действовать. Он ведь шел когда к отцу, наверняка боялся, как его отец примет, простит или нет? Будет ему вспоминать все его прегрешения, все его преступления? Что ему придется пережить, какое унижение перенести? Но он был на всё готов. И не ради куска хлеба он это делал – здесь тоже правильно нужно понимать текст Евангелия. Он делал это только по одной причине: он не мог больше так жить. Он понял всю низость и весь ужас своего состояния.
Ну, а что же старший сын? Почему я вам вначале сказал, что этот старший сын должен явиться для нас грозным предостережением? Многие могут себя в нём узнать. Многие, которые считают себя, действительно, преданными Отцу Небесному, которые проводят годы и даже десятилетия в храме, никуда от Отца не уходят «на страну далече», ни в греховный этот мир, ни куда-то ещё, внешне всё время живут христианской жизнью. Мы же понимаем в этой притче, Кто Отец, и кто эти дети. Вот есть один образ человека – действительно раскаявшегося грешника, пришедшего к Отцу и покрытого Его любовью, спасённого. А есть пример вот такого сына, который, вроде, всё время с Отцом, никуда не уходит, соблюдает заповеди, трудится, но любви-то в сердце нет. И не только нет любви, но есть зависть, есть осуждение и есть гнев. И это при том, что он всегда рядом с Отцом. Получается он блудный сын-то!
По-настоящему блудный сын – этот старший. Ведь он, находясь рядом с отцом, тяготится этим. Тяготится, потому что он укоряет своего же отца и говорит: «Я с тобой столько лет и ты нисколечко не дал мне чего-то, чтобы я мог тоже повеселиться и порадоваться». Радости-то он не чувствует, хоть и рядом, всё время с Отцом. Младший сын пришел, упал в ноги отцу и радость праздника на душе у обоих: и у отца, и у сына. А у этого старшего никакой радости. Отец рядом, всегда рядом. «Всё моё – твоё», - отец ему говорит, а его это не радует. Ему надо сейчас и всё, чтобы всё было его сейчас: те же самые мысли, что были у младшего сына в начале притчи! Я не хочу ждать, я хочу сейчас получить всё.
Нет у него любви, поэтому нет радости, поэтому и некоторые из тех, кто, вроде бы, всегда при храме, и, вроде бы, живут по-христиански внешне, а радости на душе, в сердце у них не видно и не слышно. Они не испытывают радости в духовной жизни, у них уныние, опускаются руки. Они тяготятся своим сыновним или дочерним положением. Они забыли, что близость к Отцу приносит любящему сердцу радость. Но только при одном условии: если это сердце любящее. А если возникают тщеславные и корыстолюбивые мысли: «моё», «мне», «сейчас»?
Старший сын ведь завидовал своему младшему брату, потому что он-то сдерживал себя, он всегда был при отце, а тот ушел, жил в свое удовольствие как хотел, ни в чем себя не ограничивая, а теперь пришел и грехи замаливает. И в наших храмах можно такое услышать: вот он, пришел, дескать, в церковь. Где он был все эти годы, когда я тут молился, посты соблюдал и прочее? А тот нагрешил, а теперь пришел свечки ставить, замаливать свои грехи.
Стоит такой христианин, молится, вроде, а в сердце-то его ужасные мысли осуждения, а основа этого осуждения – зависть. Мне-то нельзя, а ему можно, а теперь ему всё это покроется, простится и он со мной, что ли, в Царство Небесное войдет? Где радость? Господь говорит в образе этого отца из притчи: возрадоваться надо было тому, что брат твой был мертв и ожил, потерян был и нашелся. Поэтому если христианин видит рядом с собой кающегося грешника, зашедшего в храм, даже если знает за ним его грехи, как он жил, может быть, неправедно, беспутно, но ведь он пришел в храм, и он пришел не к нам с вами, он пришел к Отцу своему Небесному. И не наше с вами дело смотреть и осуждать или рассуждать – зачем, почему и так далее. Не так стоит, не так молится, не так крестится, не так свечку ставит.
Сами когда начинали, разве лучше были? Первые шаги когда в храме делали, разве мы не такие были? И если мы вспоминаем свои первые шаги в церкви, вспоминаем, как к нам некоторые бабушки в те далёкие годы, может быть, относились, неприятно это – вспоминать, когда нас осуждали, когда нас толкали в спину, когда делали замечания. Всё, казалось бы, делали для того, чтобы ты больше в церковь не пришел. И, слава Богу, что всё-таки пришли, и, слава Богу, что всё-таки остались. Но нам-то не надо повторять эти же самые ошибки. Нам надо с любовью принимать всех, кто в церковь приходит. Они уже сделали этот шаг, мужественный шаг: они пришли, они встали и пошли. Как тот блудный сын: сказал себе «встану и пойду», встал и пошел. И здесь мы не имеем права вставать на пути у них, между ними и Господом.
Дай Бог нам с вами, братья и сестры, удержаться от этого состояния старшего сына. Отец ведь и его любил, тоже его покрывал своей любовью. Он ведь его не осудил, он его не наказал, он его умолял, умолял его войти в храм, войти в дом, войти обратно к Отцу и почувствовать любовь Отца. Если вдруг на сердце возникает вот эта пустота, черствость, нежелание молиться, осуждение ближних своих, вспомним эту притчу, посмотрим на этого старшего сына, ужаснемся этому и скажем себе: «Господи, избавь меня от этого, я не хочу быть таким, как этот старший сын, я лучше буду брать пример с младшего сына. Да, я такой же грешник, как и он. Я тоже провел часть моей жизни, может быть, большую часть своей жизни блудно и распутно, в грехах, но опомнился, но осознал весь ужас своего положения. Не хочу больше так жить, я хочу что-то изменить в своей жизни, прими меня таким, какой я есть, очисти меня, отпусти все мои грехи, покрой меня любовью Своею».
Будем, братья и сестры, учиться прощать и любить. Аминь.
- Подробности
- Автор: Протоиерей Игорь Рысенко
- Категория: Слово пастыря
- Просмотров: 1271